Принципы третейского судопроизводства
В последние годы о преимуществах третейского судопроизводства над процедурой разрешения гражданско-правовых споров в государственных юрисдикционных органах писали неоднократно. Однако с принятием Закона о третейских судах и, как следствие, с приведением в соответствие с ним регламентов ПДТС в субъектах РФ возникла необходимость вновь вернуться к данному вопросу. Обусловлено это тем, что названный Федеральный закон ряд положений относительно механизма третейского судопроизводства решает принципиально по-новому.
Закон о третейских судах в ст. 18 содержит перечень принципов третейского судопроизводства, представляющих собой нормативно установленные основные положения, отражающие взгляды общества на разрешение гражданско-правовых споров. Далее мы будем вести речь об основополагающих принципах третейского судопроизводства, которые в первую очередь и формируют его преимущества перед государственными судами:
принцип законности;
принцип конфиденциальности;
принцип независимости и беспристрастности третейских судей;
принцип диспозитивности;
принцип состязательности и равноправия сторон;
принцип экономичности третейского судопроизводства;
принцип оперативности третейского судопроизводства;
принцип поддержки третейского судопроизводства государством;
принцип исполнимости решений третейских судов.
Эти принципы отражены и в регламентах большинства ПДТС, которые, на наш взгляд, нуждаются в более детальном анализе.
Принцип законности применительно к третейскому судопроизводству подразумевает под собой такой правовой режим в сфере разрешения гражданско-правовых споров в третейском суде, когда последний правильно применяет нормы материального права и неукоснительно соблюдает нормы процессуального характера (закона, регламента), а стороны разрешаемой конфликтной ситуации строго и точно исполняют свои процессуальные обязанности, а также беспрепятственно реализуют свои процессуальные права. Принцип законности в третейском судопроизводстве имеет важное практическое значение, поскольку выражает органическое единство материальных и процессуальных прав сторон с его реальным воплощением на практике. Третейский суд, являясь по своей природе негосударственным формированием, тем не менее обязан неукоснительно соблюдать данный принцип, чем гарантируется законность разрешения в нем, как и в государственных судах, гражданско-правовых споров.
Принцип конфиденциальности до недавнего времени не был закреплен на федеральном уровне и содержался лишь в регламентах отдельных третейских судов. В развитие и детализацию реализации этого принципа на практике в Закон о третейских судах (ст. 22) и регламенты ПДТС введены специальные статьи, раскрывающие проявление данного принципа, совершенно неизвестного государственным юрисдикционным органам. Так, третейский судья не имеет права без согласия сторон или их правопреемников разглашать сведения, ставшие ему известными в ходе третейского судопроизводства. В результате рассмотрение и разрешение дел в третейском суде происходит исключительно за "закрытыми дверями", информация о сторонах и сущности конфликта не разглашается и не публикуется, следствием чего является невозможность получения конкурентами и криминалитетом конфиденциальной коммерческой информации об экономическом положении и деятельности спорящих организаций или граждан.
Кроме того, данный принцип нашел своеобразное закрепление в крайне важной новации - свидетельском иммунитете третейских судей (п. 2 ст. 22 Закона о третейских судах) относительно сведений, ставших известными им в процессе третейского судопроизводства. Третейский судья не может быть допрошен в качестве свидетеля о сведениях, ставших ему известными в ходе третейского разбирательства. Таким образом, законодатель не только закрепил в норме Закона о третейских судах недопустимость разглашения третейским судьей определенных сведений, но и зафиксировал невозможность его допроса об этих обстоятельствах, чем сделал реально выполнимым на практике принцип конфиденциальности. Кроме того, институт свидетельского иммунитета третейских судей, закрепленный законодательно, на государственным уровне приравнял статус третейских судей (судей не государственных!) к статусу судей государственных судов, аналогичный свидетельский иммунитет которых закреплен в п. 1 ч. 3 ст. 56 УПК РФ, ч. 5 ст. 56 АПК РФ и п. 2 ч. 3 ст. 69 ГПК РФ.
Проявление этого принципа находит свое воплощение и в нормах ГПК РФ. В соответствии с ч. 1 ст. 420 и ч. 1 ст. 425 ГПК РФ рассмотрение заявлений об оспаривании решений третейских судов либо о выдаче исполнительных листов на принудительное их исполнение производится по правилам, предусмотренным ГПК РФ. В соответствии с ч. 1 ст. 1 ГПК порядок гражданского судопроизводства в федеральных судах общей юрисдикции определяется наряду с иными источниками и федеральными законами. В части 3 ст. 1 ГПК отмечается, что гражданское судопроизводство ведется в соответствии с федеральными законами, действующими на время рассмотрения и разрешения гражданского дела, а в ч. 2 ст. 10 ГПК прямо указывается на то, что разбирательство в закрытых судебных заседаниях осуществляется по делам, если это прямо предусмотрено федеральным законом. Аналогично решается вопрос и в ч. 2 и 4 ст. 3, ч. 2 ст. 11 АПК РФ. Таким образом, компетентный государственный суд, рассматривая заявления об отмене решения третейского суда либо о выдаче исполнительного листа на его принудительное исполнение, в силу указания закона должен проводить рассмотрение в закрытом судебном заседании.
Похожие работы:
обратная связь
